Вы вошли как admin | Группа "Администраторы" | RSS
  Четверг, 28-Мар-2024, 13:23  

В боксе нет крутых, есть только те, кому еще не заехали в челюсть.

Ежи Кулей, двукратный олимпийский чемпион по боксу
Форма входа
Меню сайта
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » 2013 » Август » 22 » Уживаются ли современное искусство и казачьи традиции
08:17
Уживаются ли современное искусство и казачьи традиции
В столице донского казачества Ростове-на-Дону последнее время наблюдается бурный рост современного искусства: только за последний год здесь открылись три новые площадки как для документального театра, так и для поп-арта. Тем временем в Москве люди, называющие себя казаками, срывают выставки на «Винзаводе». Сочетаемо ли вообще современное искусство с казачьими традициями?
Как казаки рэп читали Современное искусство,Вокруг идеологии,Россия
Фото: предоставлена пресс-службой пространства 16thLINE

Перед тем как ехать в командировку на родину деда, я стала перечитывать «Тихий Дон», вернее, слушать аудиокнигу с песнями ансамбля «Казачий круг» и южными интонациями чтеца. Слушала и понимала, что хотя во мне течет кровь донских казаков и мой дед пел все эти песни зычным голосом и рассказывал, как рыбачил с Шолоховым, у меня совершенно не получается романтизировать эту культуру. На каждом шагу в романе кого-то бьют, насилуют, унижают, а женщинам вообще живется хуже некуда. Кругом война и жестокость. И все это часть уклада.

Представителю московского «креативного класса» казаки кажутся воплощением русского фундаментализма: они громят выставки, кого-то бьют, ходят с хоругвями, что-то угрожающе патрулируют, носят папахи и завивают усы.

Тем более интригующим выглядел повод для поездки. Сначала в Ростове-на-Дону открылась галерея современного искусства «16-я линия», затем при ней появился театр «18+», тесно сотрудничающий с московским Театром.doc и молодыми драматургами. Наконец, открылась «Макаронка» — некоммерческая площадка на старой фабрике.

«Стань нормальным пацаном!»

Дырявые тазики на земле, собаки, белье на веревке, газовые щитки. Мы гуляем возле дома, в котором вырос один из участников арт-группы «СИТО». Он считает эти трущобы крайне живописными.

— Для человека, который сюда первый раз попал, это трущобы, а для человека, который здесь вырос, это зона уюта: я приезжаю, я подпитываюсь этим районом, — говорит Дима. — Видишь, дом в следах от пуль, во время войны здесь был дот, который пристроили немцы. Это была самая высокая точка города.

Арт-группа «СИТО» существует год, трем ее участникам примерно по 25 лет. Они пишут картины и помещают их в пространство города. Иногда приколачивают к чему-нибудь, иногда просто оставляют во дворах и ждут, что будет дальше.

— Некоторые работы из первой серии до двух месяцев простояли, потому что они были на оргалите и большие, два на три метра, и нашим городским службам было лень с ними что-то делать. А на Ночь музеев какие-то ребята взяли одну нашу работу и взгромоздили на памятник Ворошилову.

Последний проект «СИТО», выставленный в «Макаронке», — серия картин, посвященных как раз этому 22-подъездному дому, возле которого мы бродим. Называется «Протокол одной прогулки».

— Когда ты гуляешь по этому району и погружен в себя — или, допустим, мы с Лешей любим гулять здесь и разговаривать, — тогда для нас этот район является приятной декорацией, — рассказывает Дима. — А когда ты идешь один, и у тебя проблемы, и ты смотришь по сторонам и встречаешь пациков, которые тебе говорят: «Ну что, до сих пор картины пишешь? Стань нормальным пацаном! Опять волосы отрастил — ты че в натуре?», тогда страшные мысли нависают над тобой.

Так Дима объясняет картину, на которой изображена стена дома с собачьими черепами и маской. В углу я замечаю условно изображенных то ли ангелов, то ли святых.

— А это что?

— А, святые… Это для наших казаков, — шутит Дима.

Я уже успела измучить их вопросами, не прессуют ли их местные казаки и как вообще актуальным художникам живется в Ростове-на-Дону. Например, в 2007 году здесь побили участника знаменитой в конце 80-х ростовской группы «Искусство или смерть» Александра Сигутина, а его картины сняли с экспозиции в местном музее современного искусства, потому что в них были иконописные мотивы. Но «СИТО» утверждают, что казаки в Ростове не являются такой уж мощной силой, — вот в Краснодаре, там да. Там казаки на конях патрулируют парки, а в Ростове они только по праздникам собираются. Другой участник группы, Леша, хвастается удостоверением казака — его записали в Великое войско Донское, когда он был в армии.

— Для наших казаков как людей не особенно осведомленных и образованных на самом деле…

— Oh, oh easy, man! — громко перебивает Диму Леша: типа, полегче на поворотах, приятель!

— Ну, они очень замкнутые в себе, и многие воспринимают современное искусство по акции Авдея Тер-Оганьяна 1996 года, когда он иконы рубил, — продолжает Дима. — Начинаешь про современное искусство говорить, а они: «Ну да, это иконы рубить на Красной площади!» Теперь новое клеймо — все современное искусство воспринимается через «Войну» и Pussy Riot, то есть это машины переворачивать и в храме танцевать. «Что вы нам рассказываете! Видели мы в храме Христа Спасителя ваше современное искусство…»

— Они отчасти правы, — замечаю я, надеясь вывести разговор на тему протестного искусства. — Хотя есть и буржуазное современное искусство, которое ваш меценат из галереи «16-я линия», например, поддерживает.

— Слово-то какое — «буржуазное»! — передразнивает Леша.

— Но оно действительно буржуазное, и галерея выглядит соответствующе: сигарный клуб в подвале, кафе с коллекционными винами на первом этаже…

Я уже побывала в «16-й линии» и пообщалась с ее основателем Евгением Самойловым. Он бизнесмен, как-то связан с металлургической промышленностью и очень увлекается современным искусством. Из всего нашего разговора больше всего меня поразил тот факт, что Евгений несколько лет по три раза в неделю летал в Москву на лекции по искусствоведению.

— Он открыл «16-ю линию» и вообще не собирался поддерживать ростовских художников, — объясняет Дима. — Говорил: мы будем возить только европейцев, показывать вот эту богатую прослойку, учить людей ценить современное искусство, показывать, что это модно. Коммерческий проект. А в какой-то момент они провели рядом фестиваль стрит-арта — граффити и поп-арт — и решили освоить эту макаронную фабрику. Сделали театр «18+» и некоммерческую галерею — там теперь каждый может выставиться.

— Тем самым разделяя пролетарское искусство и буржуазное! — заключает Леша.

«Тут явно эмансипация прослеживается»

В «16-й линии» открытие выставки группы художниц из Таганрога «Белка и Стрелка». Лайтбоксы и цветные коллажи из журнальных вырезок, бусинок и ярких мягких наклеек, какие в детстве девочки клеили на дневник. Коллажи вообще напоминают обложки тетрадей школьниц-оторв — они на грани китча и полной свободы самовыражения. Спрашиваю мнение посетительницы. Свободной от бокала рукой она отчаянно жестикулирует и говорит очень быстро:


— Мне очень понравилась та работа, где Дэниел Крэйг, это Джеймс Бонд новый из «Казино "Рояль”», с тонкими губами, эти губы напоминают мне губы одного знакомого, но это неважно… Там такая надпись: «Все равно сорву ягоду и брошу пустой». Я почувствовала в этом угрозу от мужчины, они же как — берут и бросают, к тому же там изображены такие мачо. А потом я подошла к художнице, и художница мне объяснила, что это, наоборот, женщина говорит мужчине: ты такой красивый, я тебя все равно выпью и брошу ягоду пустой… Ведь говорят про женщину: «Сорок пять — баба ягодка опять», а здесь женщина его «ягодой» называет. Честно говоря, прикольно. Тут явно эмансипация прослеживается. Может, это даже в духе феминизма. Тонкогубый Крэйг, да. Тонкогубый герой, ха-ха!

Я говорю ей, что то, как она говорит, ее раскрепощенность и жесты кажутся мне очень знакомыми, — может, потому, что все это напоминает мне мою ростовскую родню.

— Южных людей всегда видно: темперамент, быстрый говор, ближе к турецкому. Мы же казаки, у нас есть турки в роду, у нас даже национальные костюмы похожи — у казачек, я в краеведческом музее видела. Я считаю, что хорошо, что сохранили традицию, — мой папа до сих пор бьет себя в грудь, что он казак, хотя у него и греки, и турки в роду. Но турки всегда с казаками смешивались, даже Григорий Мелехов, помните? «Казак», говорят, с турецкого переводится как «белый гусь»: «коз» и «ак», «ак» — «белый», потому что аксакал. Извините, я вас пригрузила?

Похожая динамика наблюдается и в речи авторов выставки Светланы Песецкой и Виктории Барвенко. В потоке нанизанных друг на друга слов и незаконченных предложений тем не менее выхватываешь факты и улавливаешь связь между ними.

Группа «Белка и Стрелка» существует несколько лет, до этого ее участницы почти двадцать лет бодались с местным союзом художников за право делать то, что хочется. Выход на новый уровень начался с мейл-арта. Это такой демократичный вид искусства — его последователи пересылают свои работы в письмах. Благодаря мейл-арту «Белку и Стрелку» заметил куратор из Чикаго, который сообщил художницам, что они явные представители движения флюксус. С тех пор «Белка и Стрелка» ездят по всему миру и успешно выставляются как флюксус-художницы из России. В Таганроге у группы своя частная галерея и резиденция, в которую они приглашают друзей-художников.

Я замечаю, что у Светланы на лацкане странный набор украшений: искусственные цветы, панковские значки, брошь Ольги Солдатовой и медалька от администрации Таганрога за подготовку чеховского праздника.

— Да, смешение, мы это любим, — говорит Светлана. — Нам всегда говорили: девочки, либо живопись, либо инсталляции, либо графика. А мы отвечали: почему нельзя вместе, почему нельзя экспериментировать? Нас слишком часто пинали за это, на выставкомах пытались опустить — может, поэтому у нас все приняло такую форму. Что такое выставкомы? Это когда собираются старые пердуны и решают, пойдет работа на выставку или нет. При этом принцип такой: «Ну, мы же с ним пили в Сочи на зональной, помнишь? Давай возьмем его работу!» Или: «Ну, он же старенький, давай возьмем».

В Таганроге «Белка и Стрелка» периодически возмущают спокойствие и переосмысливают местные фетиши. Например, однажды они выбрили портрет Чехова на ковре: ковер для них символизировал мещанство. А еще они каждый год «отмывают от клейма» Фаину Раневскую.

— Она же терпеть не могла этот образ «Муля, не нервируй меня», а в Таганроге поставили именно такой памятник, — объясняют художницы. — Мы сделали надпись «Не штамп, не печать, не клеймо» в форме печати — ставим ее, а потом смываем это все с памятника.

«Вольные поселения сумасшедших людей»

В театре «18+» идет документальный спектакль «Папа», собранный из интервью с жителями Ростова-на-Дону драматургом Любой Мульменко. Вот отрывок из него:

«Хозяин кафе. В моем представлении, если Ростов свести… его "дистиллировать” в квинтэссенцию одного человека, то это такая базарная на половину армянка, крикливая, наглая… в платке в каком-то. Вот это Ростов.

Шим. Ростов как своеобразный такой старший брат со своими тараканами в голове. Вот. Такой немножечко на блатной педали, как говорится. Достаточно строгий и немножко с дурнинкой. Вот. Может ни за что отпустить щелобан. Но может и взгреть какой-нибудь интересной штукой. Такой приятный сюрприз сделать. Ну, в общем, да, такой… брательник. Брательник. Старший брательник… Может быть, даже там… в малолеточке побывавший.

Галя. В воровском мире говорят: Ростов-папа. Потому что в двадцатых годах здесь безумная преступность процветала.

<…>

Шим. Сегодняшний реальный образ Ростова — это, наверное, жигули 12-й модели с отрезанными этими… пружинами рессор, вот… и с наклейкой "Адидас”. То есть это гоночные "Жигули Адидас”. Вот что сейчас символ города.

Хозяин кафе. Для меня Ростов — это немножко как… вот если есть сумасшедший дом, но это сумасшедшие не совсем буйные, чтобы их изолировать, это вольные поселения сумасшедших людей».

В середине спектакля звучит «казачий рэп» от Максима Ильинова — ростовского художника, музыканта и общественного деятеля.

— Традиция рэповать была у казаков и сто, и двести лет назад — это речитатив, — объясняет Максим. — Суть не в этом. Я пошел на этот эксперимент сознательно: попробовать оттолкнуться от своей собственной культуры. Не брать чужую. Все эти пули, телки, наркоманИя, чиксы, слова инородные. Я, наоборот, в текстА стараюсь вставить элементы нашего гутора — слова, балачки.

— Казаки не считают, что такой рэп — это стеб?

— Эти вопросы задают в основном не казачьи журналисты. Вообще казаки до революции были одним из самых прогрессивных народов. Они были законодатели мод, они были в авангарде. Изобретатель радио Попов — этнический казак. Токарев, Циолковский, Греков, Суриков — они казаки этнические. Жизнь менялась в том числе и благодаря нам. Это был очень динамичный народ. И сейчас есть шуточные казаки, которые как медведь на свадьбе — народом это не шибко воспринимается, но кто-то деньги зарабатывает, ладно. А сам народ — он продолжает развиваться. Я просто не буду называть фамилии, которые ты тоже знаешь. Они этнические казаки, но они не орут это с трибуны.

— Как ты относишься к тому, что казаков воспринимают как традиционалистскую, консервативную силу, которая выступает против нацменьшинств, геев и так далее?

— Да, они традиционалисты. Потому что им есть что терять, есть что защищать. Вот сейчас в театре, например, много спорных моментов. Но мы не приходим и не ругаемся, потому как это правда. А за традицию нас ругать не надо: это первично для сохранения любого народа. У России предрассудок насчет реестровых казаков, погонщиков. Там много клоунов с непонятными звездами, медалями. Мы их не носим. Что на мне? На мне бешмет обычный, я в нем и хожу, папаха. Это часть нашей жизни. Мы едим донскую кухню, у меня много рыбы в рационе, у нас национальные праздники — в этом традиционализм. Но страна — и журналисты в этом немалую роль играют — освещает вот эту клоунаду. Им нравится казак с усами, придурок синий с медальками, — журналисты это освещают, не видя народа.

— А что тогда настоящие столпы казачьей культуры, без наслоений?

— Что позволило нам себя идентифицировать, несмотря на девяносто лет запустения: наши песни. В песнях любого народа заложен генетический код. Начиная с построения предложений и порядка слов, заканчивая отношением к жизни, смерти, любви. Любой народ, который где-то что-то потерял, должен в первую очередь обращаться к песенной культуре. Она автоматом потом возрождает язык, одежду, национальную кухню и все прочее. Мы выжили благодаря песенной культуре. Ну, и Шолохов помог.

Максим несколько раз в разговоре противопоставляет «русских» «казакам». Как я понимаю, на Дону сейчас казаки условно делятся на «реестровых», служащих российской власти «официальных» казаков (в такие может записаться при желании кто угодно), и казаков «по крови», отстаивающих свое право считаться этносом.

Я спрашиваю Максима про его официальную работу, он отвечает уклончиво:

— У казаков мало кто работает, не то что они тунеядцы, нет, они много чего делают. Но тяжело нам быть привязанными к зарплатам, трудовым книжкам. Поэтому среди казаков очень много бизнесменов и мало тех, кто работает с выходными и отпусками.

— Ты готов делать что-то, чтобы православная вера укрепляла свои позиции? — спрашиваю я.

— Есть два опасения, в том числе и у доминирующего в стране русского народа.
Во-первых, по поводу нашей национальности. У нас сейчас идут дебаты по поводу внесения казаков в список народов. Все считают, что это раздробит русский народ. Но в свое время, когда казаков было семь миллионов, они только делали русский народ крепче. Это первое. Второй вопрос по поводу веры. У нас все основные праздники с православием связаны. Нам вера очень помогает. У нас масса казаков бедных, поруганных. Но количество суицида, отчаяния и нытья у казаков минимальное. Наши дети, когда в школе учатся, не боятся никакой проблемы. Они знают, что за каждым маленьким казачком стоит община. Мы никого из казачат или казачек маленьких не дадим в обиду.

— А как у казаков с толерантностью?

— Нету. И не только у нас. У нас на Дону вопрос уважения очень важен. Если возникают сложности, которые решаются юридически или мордобоем, в этом нет ничего страшного. Люди встречаются, говорят на повышенных тонах, а потом мирятся или наоборот: кипеж продолжается. Это залог выживания на Дону. Все народы, которые тут живут, это с молоком матери впитывают. Поэтому в тексте спектакля то, что ты слышала — «мальчики рождаются мальчиками, а девочки девочками», — это правда.

— Это твои слова?

— Да, это мои слова, но это не только я тебе скажу.

— А в спектакле же речь заходила про какого-то мужчину у вас, который на шпильках ходил по Садовой улице?

— Любое исключение подтверждает правило. Есть городские сумасшедшие, они везде есть.

— Я поняла: быть слабым здесь плохо.

— Нет. Здесь, на юге, главное — быть честным. Когда ты что-то строишь из себя, а тебя раскусят, то все: уважение пропало, можешь уезжать в другой регион.

Из здания театра нас просят выйти на улицу. Там мы встречаем Дениса, солиста группы «Церковь детства», который только что пел в спектакле «Папа» песню про сатану. Он горячо объясняет своему собеседнику, а я записываю:

— Евразийцы мне на фейсбуке пишут: вы против империи, вы против России — американцев поддерживаете, п…сы! Я говорю: знаешь, мне, казаку, американцы ничего плохого не сделали, в отличие от Москвы. Как я ему еще это объясню? Если бы я был лампасник, я бы сказал: да, Америка — враг. Но мне что Америка? Меня Америка не раскулачивала, прадеда моего не х…рила! Извините, что матом, — это он уже мне.

Речь заходит о казачьем политическом плюрализме:

— Я за патриарха, но при этом понимаю, что казак может поддерживать и Pussy Riot, потому что казак — это национальность. Ты можешь быть кем хочешь, — говорит Денис. — Если ты казак по национальности, ты можешь быть хоть сатанистом — это странная тема, но так оно и есть. Ты можешь быть сложным. Казак-буддист, казак-кришнаит — какая разница? Их у нас до фига!

— Ты понимаешь, что он тебе говорит то же, что я тебе говорил?! — восклицает Максим.

— Так ведь это и есть терпимость, которую ты отвергаешь.

— Нет. Он говорит тебе о разности, а не о терпимости.

— Тут есть важный момент, — продолжает Денис. — Казак не может пойти против своих родовых понятий, не может пойти против православия — они склеены очень, эти вещи. А я, допустим, практически атеист. Но я очень люблю казацкий народ, это близкие и родные люди, и я за них готов умереть.

Я понимаю, что указывать на противоречия в словах Дениса и продолжать спор бессмысленно.

— У нас тут вообще кого только нет, от хирургов до депутатов, — говорит Максим. — Кто свиней выращивает, кто поп-арт х…чит, кто еще что-то. Вон Юра пельмени продает с ингушами вместе, халяльную кухню — казак.

— Собственно, про это и был спектакль, — итожит Денис.

Я говорю, что они меня убедили и что мне нравятся казаки, да и сама я казачка: дед у меня казак. Называю фамилию.

— Аверин?! Ну! Я тебе покажу словарь донских фамилий, Аверин там четвертый или пятый… — говорит Максим. — Это сильный род, они переселялись много. Казачья кровь — тебе любой генетик скажет — она вытесняет любую другую по пассионарности! У тебя даже если десять процентов крови есть казачьей, дядя какой-то левый, у тебя темперамент — ты удивишься вообще! Ты обрати внимание на свой темперамент. Поедь, например, в Суздаль или во Владимир, посмотри там на девочек. Они другие по темпераменту.

Из темноты возникает бутылка коньяка. Максим говорит:

— Ты записала, Наташа? Среди казаков — не реестровых, а национальных — нет гомофобов. Это все чушь собачья. Допустим, я казак настоящий. Мне нет дела до ориентации, мне по барабану, это не мои проблемы вообще. Я не суперпатриот, который поддерживает Путина, я просто по национальности казак. Это для меня очень важно.

На следующий день я иду в городской архив и нахожу там своего возможного предка — урядника Михаила Степановича Аверина из станицы Зотовской. В городе обращаю внимание на то, как выглядят люди. У многих скулы, нос, глаза, брови знакомой формы. Соединяя впечатления от поездки, я начинаю видеть в ростовчанах черты, которые, наверное, можно приписать казачьему этносу. Они смелые и куражистые. Разные и независимые. Толерантность у них заменяется идеей «если я такой, значит, это нормально». И еще важна честность. В общем, надо перечитать «Тихий Дон».

 Группа «Эксперт»

Просмотров: 595 | Добавил: admin | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
dth="100%" cellspacing="1" cellpadding="2" class="commTable">
Имя *:
Email:
Код *:
ПОГОДА
Ростов-на-Дону
Кировская
РПЦ КАЛЕНДАРЬ
Архив записей
НАША КНОПКА
Для обмена баннерами

Казачее общество


Друзья сайта
Семикаракорское благочиние Храм Трех Святителей Волгодонская епархия
ARCHIE project © 2024| Конструктор сайтов - uCoz
Яндекс.Метрика